60 лет назад произошло самое масштабное снижение цен
1 апреля 1953 года на первых полосах всех советских газет были опубликованы передовицы, варьировавшие в своих заголовках слова о благе народа и посвященные очередному снижению розничных цен на продовольственные и промышленные товары. И это была отнюдь не первоапрельская шутка.
8 тысяч лимонов в день
На первых же полосах газет напечатали и само постановление Совета министров СССР и ЦК КПСС о снижении цен с подробным перечислением всех тех товаров, которые теперь станут дешевле, и указанием (в процентах), насколько снизится их стоимость. Ощутимее всего подешевели картошка, овощи и фрукты – на 50%. Чай и кофе стали стоить на 20% меньше. Крупы, хлеб, макароны, майонез, яйца, рыба – на 10%. Мясо – на 15%. Ткани и одежда подешевели от 5% (шерстяные ткани) до 20% (чулки и носки). Холодильники и стиральные машины подешевели на 20%, швейные машины – на 10%, пылесосы – на 25%. И так далее и тому подобное: под приказ попала множество самых разных товаров: от телег – до спичек, от колбасы – до махорки. Газеты писали, что «особенности нового, шестого по счету снижения (с 1947-го цены снижали шесть раз, снижение 1953 года стало последним. – Ред.), состоят в том, что оно распространяется на все продовольственные и промышленные товары массового потребления» и «принесет трудящимся самый крупный выигрыш в сравнении с теми, какие получало население в результате снижения цен в прошлые годы». Множество заметок было посвящено тому, как восприняли известие о снижении цен советские труженики. Заголовки говорят сами за себя: «Большое спасибо», «Великая забота», «Новая радость». На газетных и журнальных фотографиях полки столичных магазинов просто-таки переполнены яблоками, апельсинами, бананами, счастливые женщины складывают в сумки многочисленные покупки, а милые продавщицы взвешивают товар для очередных, выстроившихся в небольшую дисциплинированную очередь покупателей. Журнал «Советский Союз» приводил слова директора московского «Гастронома №1»: «Ежедневно мы продаем теперь на несколько тонн больше высокосортных хлебобулочных и мясных изделий. Продажа ветчины по сравнению с мартом увеличилась вдвое, животного масла в полтора раза… Особенно много магазин продал за эти пять дней фруктов, цены на которые, как известно, снижены наполовину. Вместо полутора тысяч штук лимонов магазин каждый день продает теперь до 8000 лимонов. В таком же примерно объеме увеличилась продажа апельсинов, а яблок – в 2-3 раза». При этом журнал резюмировал: «Картина, нарисованная директором магазина «Гастроном», характерна для всех торговых предприятий страны». Но этот вывод, видимо, был не совсем честным.
За вещами – в Москву
Справедливости ради, стоит сказать, что ломились от снеди в те годы, пожалуй, только полки московских да ленинградских магазинов, ну, еще в столицах союзных республик наблюдалось промтоварно-продовольственное изобилие. На периферии жизнь была скромнее. Вот что вспоминает о том времени жительница Симферополя Александра Михайловна Бачагова:
– Дат я точно не помню, но снижали цены в послевоенные годы не один раз, и этого всегда все ждали. Это не воспринималось, как что-то революционное, небывалое, но люди, конечно, радовались. Правда, утверждать, что эти снижения так уж сильно сказывалось на семейных бюджетах, я не могу – видимо, цены менялись не так уж сильно. Кроме того, после войны люди постепенно возвращались к нормальной жизни, у них потребности росли, они больше покупали из года в год, может, поэтому лишних денег все равно не оставалось и снижение цен не так явно ощущалось. По крайней мере, мы с мужем на себе этого не чувствовали. Я в 1953-м работала учителем пятых-седьмых классов, получала 70 рублей. Как для учителя – вполне нормальная зарплата. Муж работал тогда методистом детской турстанции, у него зарплата была 58 рублей, чтобы побольше заработать, он еще два кружка вел, за каждый по 16 рублей в месяц платили. Но вообще у учителей и врачей зарплаты были невысокими. Моя двоюродная сестра, инженер-строитель, получала, как минимум, в два раза больше. Знаю, что рабочие на заводе тоже гораздо больше нас получали. Мы, конечно, не голодали, питались нормально, одежду какую-то покупали, книги, но чтобы что-то могли взять про запас – нет, такого не было. Наоборот: купили книги – значит, на одеяло уже денег нет, в следующем месяце одеяло купили – на что-то другое не хватило.
В симферопольских магазинах пустых полок не припомню, но и такого разнообразия, как сейчас, конечно, не было тоже. Старались витрины как-то красиво оформлять, из консервных банок, например, пирамидки строили, но они были довольно одинаковыми – из сгущенного молока одного типа, такие классические синие с белым банки, или бычки консервированные тоже одни и те же. Цен на эти товары не помню, но вот сахар-песок, к примеру, тогда стоил 76 копеек за килограмм, хлеб – 16-20 копеек, в зависимости от сорта, пол-литровая бутылка молока – то ли 26 то ли 28 копеек. Вообще, симферопольцы продукты все-таки больше на рынке покупали, там выбор был богаче. С промтоварами дело обстояло хуже – их купить в Симферополе было не так-то легко, особенно если говорить о верхней одежде, обуви. На слуху всегда была Москва – за вещами туда ездили, из Симферополя ведь прямое сообщение, удобно. Иногда еще в Киев и Харьков, но это реже.
На фото: Рисунок из советской газеты тех лет
Источник: http://www.interfax.by
Весенняя традиция
Самое первое послевоенное снижение цен произошло зимой – в декабре 1947-го. Остальные пять всегда проходили именно весной: 10 апреля 1948 года, 1 марта 1949-го, 1 марта 1951-го, 1 апреля 1952-го и 1 апреля 1953-го. Последнее снижение цен стало самым масштабным из всех, но, несмотря на это, некоторые товары все равно остались дороже, чем были в довоенное время. Так, стоимость швейных машин оставалась втрое выше довоенной. Цены на посуду, спички, обувь, ткани, мебель, игрушки продолжали вдвое превышать довоенный уровень. Хлеб был дороже довоенного более чем в полтора раза.